— В конце XVIII — начале XIX века на киевской Бессарабке находилась почтовая станция и стоял шлагбаум, ведь в те времена там заканчивался город, — говорит известный киевовед Аркадий Третьяков, написавший книгу об истории Бессарабки. — Оттуда уходила дорога на юг, на Васильков. По ней в Киев из Бессарабии и Крыма доставляли южные фрукты и вино. Бессарабка представляет собой равнинную площадку между двумя киевскими холмами. На ней удобно устраивать ярмарки. Поэтому там в первой половине XIX века возникла торговая площадь. Продукты с юга привозили на верблюдах, и киевляне приходили поглазеть на диковинных животных.
А напротив площади в начале нынешнего бульвара Тараса Шевченко, там, где в советские годы поставили памятник Ленину, с 1750-х находилось лютеранское кладбище. Его закрыли в 1812 году в связи с начавшейся тогда застройкой Крещатика. Затем это кладбище перенесли на Зверинец.
«Бессарабка была немощеной, поэтому после дождей и при таянии снега превращалась в болото»
— В минувшие века бездомных людей в Киеве называли бессарабами, — продолжает Аркадий Третьяков. — Одним из их пристанищ была Бессарабка — там находились лачуги, в которых ютились пасынки судьбы. Это место было для них привлекательным, ведь там образовался рынок, и они помогали торговцам что-то поднести, разгрузить и получали за это на пропитание. Так что, по одной из версий, Бессарабская площадь получила свое название из-за того, что на ней продолжительный период обитали бездомные. Но есть другие, не менее убедительные трактовки: раз на площади начинался путь на Бессарабию, следовательно, эту окраину Киева в народе назвали Бессарабкой. Третья версия тоже довольно убедительная: в той местности находился трактир «Бессарабия». Якобы он и дал название местности площади.
Но, знаете, официально площадь стала Бессарабской только в 1881 году. В начале чиновники присвоили ей название Университетская, поскольку через нее шла дорога с Печерска к университету святого Владимира. А затем — Богдана Хмельницкого. Дело в том, что изначально памятник гетману планировалось установить на Бессарабке, но затем выбрали другое место — на нынешней Софийской площади.
— Сохранились сведения о том, как в те времена проходила жизнь на Бессарабском рынке?
— Да, из различных источников мы, например, знаем, что большое количество торговавших там крымских татар, молдаван, ассирийцев придавало шумному базару экзотический восточный колорит.
Французский писатель Виктор Тюссо, побывавший осенью 1880 года в Киеве и проживавший по соседству с Бессарабкой — в гостинице «Гранд-отель» на Крещатике, — оставил подробное описание рынка: крестьянки из окрестных сел, торговавшие молоком и сливками в горшках, сидели на земле на корточках. Продавщицы с более дорогим товаром — сыром — «восседали под необъятными навесами из красного полотна». Груши, яблоки, виноград, тыквы, редис, капуста, перец, соленые огурчики из огромных чанов предлагались на любой вкус и кошелек. Особенно впечатлило французского писателя изобилие дичи: зайцы, глухари, бекасы, дикие утки, гуси, рябчики «громоздились на земле, как после большой облавы». Рядом с ними продавалась живая домашняя пернатая живность, которая «кудахтала, пела, кричала, трубила и хлопала крыльями». Во внушительных размеров чанах плескалась живая рыба: осетр, судак, стерлядь, хариус, щуки, лини, налимы. На простынях торговцы выкладывали живых раков. Свинину, говядину, баранину продавали в лавках.
Тюссо описал и покупателей: «Дородные кухарки с качающимися прелестями, хрупкие худышки, рестораторы и метрдотели с хитрыми физиономиями и тонким чутьем, мещаночки-домохозяйки шли мимо, подходили, выбирали, пробовали, взвешивали и перевешивали, принюхивались и торговались. Группа крестьян окружила пирожницу, которая нарезала куски лакомства и подавала им стаканы чая. Толпа гудела, как улей».
На киевских рынках, в том числе на Бессарабском, орудовали шулеры, зарабатывавшие азартными играми (три карты, орел и решка, ремень, кольцо…), а также уличными лотереями. Попадались в их сети главным образом приехавшие торговать крестьяне и прислуга. Газета «Киевлянин» писала: «Полиция недостаточно численна, чтобы прекратить эти безобразия, так как шайки мошенников устанавливают дозоры, которые дают сигналы при появлении городовых».
О том, что происходило в районе Бессарабской площади по вечерам, знаем из свидетельства, оставленного классиком украинской литературы Иваном Нечуй-Левицким: «На Бульваре (речь идет о нынешнем бульваре Шевченко) вблизи Бессарабки девчата сидят в сумерках на скамье и поют песни. А хлопцы играют на балалайках украинские мелодии и танцуют».
Кстати, о классиках. Рядом с Бессарабкой, на месте дома, в котором в советские годы находился магазин ювелирных изделий «Каштан», в ХIХ веке располагалась усадьба Сухоставского, где квартировал известный историк Николай Костомаров. В гости к нему наведывался Тарас Шевченко. На территории усадьбы рос вишневый сад, который вдохновил Кобзаря на написание одного из самых его известных стихотворений «Садок вишневий коло хати».
В 1840-х годах на Бессарабской площади построили фонтан, который получил название «Моряк». Он стал местом встречи тех, кто искал поденную работу, и тех, кто ее предлагал.
В 1912 году фонтан основательно реконструировали, сделав его чугунным. Вскоре после окончания Второй мировой войны в ходе восстановления Киева на месте «Моряка» поставили новый фонтан — «Лотос», изготовленный из красного полированного гранита. Он сохранился до наших дней, но перенесен в другое место — на Крещатик у входа в Пассаж.
— Когда был построен крытый Бессарабский рынок?
— В 1912 году на средства киевского мецената Лазаря Бродского. Тут следует сказать, что разговоры о необходимости возвести на Бессарабке здание рынка велись не один десяток лет. Ведь находившийся там базар был большим (продолжался на улице Бассейной) и весьма грязным. Территория была немощеной, поэтому после дождей и при таянии снега превращалась в сплошное болото.
«Уничтоженный большевиками горельеф покровителя Киева на фасаде рынка до сих пор не восстановлен»
— В 1904 году умер киевский миллионер Лазарь Бродский, которого многие называли «сахарным королем», — продолжает Аркадий Третьяков. — По иронии судьбы он скончался от сахарного диабета. В своем завещании оставил 500 тысяч рублей (эта сумма эквивалентна примерно 60 миллионам долларов в наше время). Бродский был непростым человеком. И завещание у него оказалось непростым. Поэтому городская Дума Киева поначалу отказалась строить за его деньги крытый рынок.
— Почему?
— При жизни Бродский жертвовал на строительство в Киеве хоральной синагоги, Политехнического института, корпусов Еврейской больницы, акушерской клиники университета святого Владимира, Киевского художественно-промышленного и научного музея, Троицкого народного дома, Подольской женской гимназии, Еврейского начального училища Бродского… На содержание этих заведений требовались средства — 22,5 тысячи рублей ежегодно. Бродский в своем завещании предложил властям Киева взять эти расходы на себя в обмен на 500 тысяч для строительства крытого рынка на Бессарабке. Депутаты городской Думы понимали, что крытый рынок будет приносить казне Киева значительно меньше, чем 22,5 тысячи. Вот им и пришлось отказаться от дара Бродского.
Замечу, что если бы их отказ был окончательным, то полмиллиона вложили бы в ценные бумаги. Проценты от них шли бы на содержание заведений, созданных меценатом. Но вышло иначе: устраивающая всех идея пришла в светлую голову одного из душеприказчиков Бродского юриста Авраама Гольденберга. По его замыслу городские власти должны были выпустить облигации займа на постройку крытого рынка под 4,5 процента годовых. Эти ценные бумаги выкупают наследники за 526 тысяч рублей. Город должен был вернуть им заем через 64 года, накапливая необходимую сумму за счет прибылей, которые будет приносить рынок.
Весь этот период казна должна была выплачивать по облигациям 4,5 процента годовых — то есть те самые 22,5 тысячи рублей. А по истечении 64 лет, в 1971 году, наследники получили бы обратно 500 тысяч, вложили бы их в другие ценные бумаги и продолжили выплаты заведениям Бродского. На том и порешили.
Облигации выпустили в 1907 году, и специальная комиссия Думы занялась разработкой концепции будущего крытого рынка, первый вариант которой предусматривал организацию библиотеки на втором этаже. Но затем от этой идеи отказались. Когда концепцию утвердили, был объявлен закрытый конкурс на лучший проект. Победу одержал польский архитектор Генрих Гай, в творческом багаже которого к тому времени был реализованный проект крытого рынка в Варшаве.
Гай лишь один раз приехал в Киев, изучил местность, на которой предстояло построить здание, и вернулся домой разрабатывать проект. Его воплощением занимался киевский архитектор Михаил Бобрусов, живший по соседству с Бессарабкой, — в гостинице на улице Бассейной, 1. Кстати, в ходе реализации проекта Гая Бобрусов внес в него много изменений. Ради крытого рынка тогда пришлось перенести трамвайную линию, проходившую через Бессарабскую площадь.
Строительство началось в 1910-м и заняло почти три года. На сооружение здания в стиле модерн ушло порядка пяти миллионов штук киевского кирпича высочайшего качества.
К работам над фасадом и художественным оформлением ворот были привлечены студенты Киевского художественного училища. Они выполнили горельефы — «Крестьянин с волами», «Молочница», «Архистратиг Михаил», изображения рыб, голов животных, гусей…
Для рынка купили в Ревеле (ныне Таллин) у коммерсанта Круля холодильную установку. Холодильник занял весь подвал. Когда в него заносили оборудование, оказалось, что внушительных размеров маховое колесо не проходит через вход. Его пришлось разобрать.
Первым крытым рынком на территории Украины стал Бессарабский. А его промышленный холодильник был первым такого рода агрегатом в Киеве.
— Как здание рынка пережило Вторую мировую войну?
— С минимальными потерями: пришлось восстанавливать поврежденные аквариумы для рыбы, а также водопровод. Тут следует сказать, что изначально в крытом рынке работала гостиница — чтобы торгующим было где остановиться на ночлег. После войны в этой гостинице некоторое количество семей проживало постоянно.
— Рынок дошел до наших дней в первозданном виде?
— Само здание сохранилось полностью, но фасады выглядят иначе, чем в 1912 году. Тогда внешние стены не были выкрашены или побелены — просто голые кирпичи, стыки между которыми покрасили черной краской. В советские годы стены покрыли слоем извести. Такими они остались по сей день. Также большевистские власти сбили с фасада горельеф покровителя Киева архистратига Михаила. Пока он не восстановлен. А вот икону покровителя Киева удалось вернуть. Это было в 1997 году. Приближалось 85-летие рынка, и его администрация обратилась в Национальный Киево-Печерский историко-культурный заповедник. Мол, в прежние времена в зале находилась икона, нельзя ли подобрать подобную. Ученые нашли в своих фондах «родную» икону с Бессарабского рынка и вернули ее на прежнее место.
Кстати, когда я занимался бизнесом, фирма, в которой работал, арендовала одно из помещений этого рынка. Поэтому я участвовал в подготовке празднования его 90-летия, а затем и 100-летия. Моя мама даже написала к 90-й годовщине рынка стихи, а внучка директора рынка их прочла на праздновании. Там есть такие слова: «Про наше сало ходить слава, вона крокує по Землі. Його їдять всі іноземці і полюбляють москалі…» После строчки о «москалях» аудитория засмеялась и дружно аплодировала.
Ну, а на 100-летие произошел казус. Я тогда был ответственным за выпуск юбилейных календарей. В типографии подписал их к печати, довольный собой принес экземпляры директору рынка. Только вернулся к себе в офис — звонок директора. «Аркадій, ти бачив календарі?» — «Бачив». — «То зайди до мене». По его тону я понял: что-то неладное. «Дивись, з чого в тебе починається рік», — сказал директор. Оказалось, что в карманном календаре 1 января приходится на субботу, а затем еще и на воскресенье. Довелось отпечатать новую партию календарей, а бракованные экземпляры стали ценным призом для коллекционеров.
Ранее автор 27 книг по истории Киева Виктор Киркевич рассказывал «ФАКТАМ», что с 1869-го до 1881-й Бессарабка называлась площадью Богдана Хмельницкого — там планировали установить памятник гетману. В конце концов этот памятник решили поставить на нынешней Софиевской площади.